По следам исчезающей цивилизации
(Печальная повесть о родном крае)
Этим летом я прошёл более десятка деревень северной части Топкинского района Кемеровской области. Шёл, никого ни о чём не спрашивая. Разговоры завязывались сами собой, потому что люди вокруг ещё живые. По мотивам разговоров пишу эти строки.
Мне показалось, что деревня наша кончилась, и мы присутствуем при последних её конвульсиях. А с ней пойдёт на убыль вся русская цивилизация. Не российская, а именно русская. Мне так кажется…
Издревле земля русская, а потом и российская, осваивалась беглыми крестьянами. От худа бежали, по своей воле из-под барского гнёта. При коммунистах поток этот повернули вспять на стройки первых пятилеток, но он был компенсирован таким же принудительным потоком репрессированных. Что в целом способствовало балансу потоков биологического материала. На этом основании, на одном лишь признаке наличия или отсутствия потока человеческого (биологического) материала можно косвенно судить о стадии развития локальной цивилизации. Затронутая тема настолько серьёзная, что обсуждать её можно только по-ленински цинично, здесь лучше изрядная доля цинизма, нежели капля лицемерия. Впрочем, современную броню лицемерия властей никаким цинизмом не пробьёшь. Остаётся констатировать.
*
Человек рождается и сразу попадает в первородный коридор безысходности: его неизбежно ожидает смерть. Это коридор безысходности первого рода. Второй коридор безысходности диктует ему общество в стране пребывания: у каждого на роду написано быть пушечным мясом. Потому что любую страну надо защищать. Кроме того, существуют ещё несколько коридоров безысходности, куда люди попадают уже по своей, условно доброй воле, то есть по своему условно добровольному выбору. Это военное мясо, промышленное мясо и тюремное мясо как минимум.
При составлении планов войсковых операций всегда учитывается крайний вариант развития событий – полное уничтожение личного состава войск силами противника. Отсюда и произошло название пушечного мяса. В мирное время такое название применимо к производственному подразделению, выполняющему неквалифицированную работу, сопряжённую с известным риском, в который заранее заложены потери от несчастных случаев и производственного травматизма (например, на шахтах). Условным пушечным мясом можно назвать часть научного потенциала страны, которая выполняет поисковые операции по накоплению научных данных. Эти операции не требуют логической обработки данных, поэтому такие люди относятся к разряду бросового материала... Все эти примеры раскрывают свойство систем возобновлять утраченные части. Можно, конечно, сохранить жизнь солдат, зато не выполнишь боевую задачу. Можно, конечно, понизить производственный травматизм, зато одновременно понизится производительность труда. Можно, конечно, обеспечить всех младших научных сотрудников квартирами, зато лаборатории останутся без современного оборудования, что немедленно скажется на уровне научных разработок. И так далее, и тому подобное. Однако если создать постоянно действующий механизм компенсации потерь (выращивание нового пушечного мяса), то и танки наши будут быстры, и экономика сильна, и мысль конкурентоспособна. Деревня русская и есть тот самый механизм. Впрочем, то же самое можно сказать и про деревню китайскую... Н-да!
Смотрите, сколько мяса! И всё это уходит потоком в одну сторону. Все эти безвозвратные потоки неизбежно кому-то выгодны, на этих потоках делаются деньги. Однако всем невыгодно, когда потоки скудеют. Но не все понимают это. Военные надеются украсть пушечное мясо у промышленников, промышленники делают ставку на крестьянские массы, а из леса выходят бандиты. Я утрирую, конечно. На самом деле ситуация чуть-чуть сложнее.
На самом деле биологический материал является носителем двух не пересекаемых потоков, результатом которых деньги и религия. Началу финансового потока даёт интеллект, идея, разум человека. Религиозный поток базируется на морали, положившей начало развития этого потока несколько миллионов лет ранее разума. В составе религиозного потока наблюдается в последовательном порядке несколько промежуточных носителей: семья, жилище, страна, государство, родина, религия.
Сегодня в нашей деревне мы видим полный набор признаков её исчезновения: отсутствие денег, моральная и физическая деградация. Можно, на первый взгляд, исправить положение, принудительно вбрасывая деньги в сельское хозяйство, только пушечное мясо назад из города не вернётся, потому что город денежнее. И одними деньгами положение не исправишь. Надежда на инвестора, который придёт и даст деньги, ошибочна в принципе потому, что инвестор сначала должен обеспечить себе максимальную прибыль, а потом уж остатками осчастливить селян. Реалии показательны: не смотря на аресты урожая, инвестор получает в ответ более изощрённое воровство. Церковь при этом конечно торжествует. Крестьяне взывают якобы к Богу, моля защиты от Закона, на деле же богова защита оборачивается торжеством Дьявола! В результате формируется образ некоего Богодьявола, прагматическая мораль которого ограничивается, скорее всего, моралью бандита. К чему может привести страну такая религия? Вопрос риторический.
Но ситуация, на мой взгляд, не безнадёжна в смысле анализа, если разобраться в основах образования и существования потоков. Всякий поток подразумевает не просто механическое перемещение в пространстве, а качественное изменение систем в нём участвующих. Марксистский диалектический материализм возник не на пустом месте, худо-бедно, а в основе его были общемировые научные предпосылки. Рассмотрим известный закон перехода количества в качество. Действительно, весь наблюдаемый спектр явлений физического мира описывается этим законом. Стоит только несколько элементов физического мира собрать вместе, как сразу же у этой «кучи» образуется новое качество. При описании биологического и социального миров животных и человека этот процесс называется кооперацией, или партнёрскими отношениями. В современных мировоззрениях кооперация занимает ключевое положение. Она нужна для появления нового качества по адаптации систем к внешним изменяющимся условиям среды. Поэтому все биологические системы именуются живыми, развивающимися, адаптивными. Жизнь и развитие подразумевают функцию репродукции, то есть размножения, а адаптация подразумевает защиту системы от внешней изменяющейся среды. Поэтому решение задачи адаптации единственно – кооперация элементов системы с целью защиты системы от внешней среды. А после объединения элементов выполняющих репродукцию с целью защиты, неизбежно разъединение их на две подгруппы, одна из которых продолжает размножение (репродукцию), вторая же выполняет функцию защиты. Далее мы приходим к самому главному положению феномена жизни на основе потоков. Ведь мы рассматриваем уже существующие системы, не правда ли? Чтобы элементы системы участвовали в кооперации, необходимо обеспечение их живучести до начала этой кооперации. То есть, чтобы элементы сами совмещали функцию репродукции с функцией защиты, а иначе они не дожили бы до исторических партнёрских отношений. Отсюда формулируем признаки потока: всякий поток существует, если в нём обеспечивается качественное изменение систем в нём участвующих от совмещения функций к дифференциации (специализации) через партнёрские отношения (кооперацию). В частности, экономический поток подразумевает наличие в нём единоличных производителей, коллективные хозяйства (кооперативы) и корпорации, имеющие в своём составе собственные защитные структуры, развитые эволюционным путём в том же потоке. А что же мы видим в реальной жизни? На весь Топкинский район одно коллективное хозяйство (смотри «Кузнецкий край» от 11 октября 2007 года). Так называемые крестьянские хозяйства, наподобие Волкова (не топкинский пример), со штаб-квартирой в областном центре, таковыми не являются, ибо это издевательство над терминами (лицемерие в особо крупных размерах). Новоявленный «Сибирский Деловой Союз» (тоже не топкинский пример) не является продуктом потока, потому он воспринимается как враждебное воздействие внешней социально-экономической среды.
Итак, что имеем в Топкинском районе? В большей массе мы имеем настоящие единоличные крестьянские хозяйства в количестве 6 тысяч по последним данным. Плохо это или хорошо? Да! Это хорошо! Тогда отчего тотальная депрессия и разруха в районе? Отчего отсутствует экономический эволюционный поток? Должна же быть фундаментальная причина такой пропасти между шестью тысячами единоличных хозяйств и всего лишь одним коллективным! Пусть будет даже десять коллективных хозяйств в районе, я могу их всех не знать. По большому счёту, когда в Топкинском районе насчитывается 60 населённых пунктов, коллективных хозяйств тоже должно быть около шестидесяти, ибо одним из первых объединяющих начал является территориальная общность. Главное же объединяющее начало - в большей прибыльности коллективного производства, по сравнению с единоличным, так называемым кулацким. Но если прибыли нет вовсе, то и нет смысла «огород» городить! Вы понимаете, о чём я говорю? В современном кулацком хозяйстве нет прибыли, да и коллективное - единственное на весь район - на ладан дышит! Это же нонсенс! За эту прибыль в двадцатых годах прошлого столетия Сталин расстреливал. Значит, она была, по его мнению, слишком большой. Не прошло и ста лет, как единоличные хозяйства в России стали убыточными, то есть совершенно без прибыли. В чём причина? Здесь настало время раскрыть главную причину современной убыточности топкинских крестьян. Они сами говорят, что и них нет доступа к прилавку, то есть к рынку сбыта своей продукции. Будем ещё более откровенными: у топкинских крестьян нет физического доступа к прилавку. В цивилизованном мире нормальным считается, когда конкуренция создаёт финансовые препятствия на пути к рынку: транспортные расходы, госпошлины, различные сопутствующие услуги, цена рабочего места. Но когда человека физически гонят взашей с рынка, с того самого, допустим, лицемерного губернского под патронажем губернатора, то это называется губернаторским бандитизмом! Интересно, чей бандитизм первичный, крестьянский или губернаторский?
Тут подоспел замечательный пример, на первый взгляд, нормальной конкуренции. Такие торги идут повсеместно и механизм у них один и тот же. Сначала они объявляются, как вот этот открытый аукцион №51/07-ОБРа в Кемерове на поставку картофеля и овощей управлению образования города (газета «Кемерово» от 14 декабря 2007 года). Даётся срок в один месяц для привлечения участников. Но все знают, например, что начальная максимальная цена лота картофеля в 200 тонн исчислена не с потолка (я надеюсь, что не с потолка, а на самом деле кто его знает?). Максимальная цена лота, я опять же надеюсь, исчисляется теоретически с учётом себестоимости выращивания картофеля и прибыли, нормы которых в этом году определены соответствующими органами администрации города в виде фактических среднестатистических цифр. Торги по этому и всем остальным аукционам, предназначены для понижения начальной цены лотов. А что можно из стоимости картофеля, например, выкинуть при понижении цены его? Перво-наперво, приходит в голову прибыль. Значит, по итогам торгов, крестьяне будут обязаны работать себе в убыток? Да! Именно в убыток, если не больше, когда цена лота опускается ниже нормы себестоимости. И не имеет значение, о каком урожае идёт речь, этого года или будущего. Важно понять, что крестьян таким аукционом ставят раком!
Далее в торгах участвует… что бы вы подумали? Совесть принимает участие! А может и не совесть, это с какого кондачка смотреть…
Так как все понимают, что крестьян нельзя оставить без оплаты насовсем, то к основному участнику присоединяют - чтобы торги были признаны состоявшимися – второго участника, который, как правило, на регистрацию не является. В итоге этот лицемерный аукцион «выигрывает» тот, кому он был нужен. И само собой те, кто участвует в нём, подозреваю, на долевом участии. Доля каждого, при наличии сговора, конечно, определена заранее.
В данном случае, кроме ещё всякой всячины, торги «выиграл» кемеровский индивидуальный предприниматель, что наталкивает на мысль о его посредническо-коммерческой миссии. Никак не обвиняя этого товарища ни в чём, осознаёшь в итоге, насколько далеки топкинские крестьяне от рта потребителя. Я так понимаю, что здесь о себестоимости даже речи нет, нанятые крестьяне работают как на барщине, отрабатывая взятое в долг сколь угодно долго. Или вы думаете, что хозяин картофеля звонит напрямую администрации города и просит назначить цену лота с учётом интереса крестьян?
На этом в истории кемеровских торгов можно было бы поставить точку. Если бы не одно обстоятельство. Лицемерная игра в конкуренцию говорит о явном сговоре участников торгов. И любой желающий может присоединиться форс-мажорным обстоятельством, ведь на торгах всё по совести, не правда ли… Хотите попробовать? Или вы боитесь, что вас начнут прессовать по полной программе?
Действительно, будут прессовать или не будут? Это зависит от тех интересов, на которые вы покуситесь. А чьи здесь интересы? Надо думать, что администрации здесь даже интереснее ваше участие, губернатору потом можно будет отрапортовать об экономии бюджета, а про крестьян даже никто не вспомнит. Индивидуальный предприниматель не сильно заскучает, если проиграет аукцион, пристроить уже купленный картофель он может на все четыре стороны. Тогда чем и кому выгоден лицемерный аукцион? Наверное, надо рассмотреть альтернативу! Что бы было, когда б честная администрация пошла по пути альтернативы? Тогда пришлось бы размещать плановые заказы на выращивание овощей. Это значит не покупать овощи у перекупщика, а выращивать, то есть участвовать в решении множества социальных проблем деревни, возродить, в том числе, коллективные хозяйства. На хрен это честной администрации нужно? Поэтому, когда очередной «радетель народный» будет выступать с высокой трибуны, вспомните эти аукционы.
Наверное, дело не в губернаторе. Дело в той социальной среде, которую создал губернатор, изгнав оппозицию, базирующуюся на инакомыслии, из области. Не сам, конечно, изгнал, а руками своих подданных. Имя этому губернатору может быть разное. Имя социальной среде одно и то же. Это продажная, коррумпированная среда под патронажем властей. Цивилизованная конкуренция в экономическом потоке регламентируется государственными законами, которые можно и не соблюдать, если захотеть. Степень желания контролируется и управляется моральными принципами другого потока, про который мы уже упоминали. В том потоке главной направляющей силой является не власть, как составляющая часть, а совесть человека. Потом уже, появляются жилище, страна, родина, религия и Церковь, как мне кажется. При этом, безусловно, значимым должно быть, чтобы эти составные части были отрицательными, нежели положительными, по своему отношению к потоку, стабилизируя, таким образом, его.
В 1960 году я, одиннадцатилетний пацан, ездил на автобусе в областной центр (правда, не кемеровский) торговать кроликами. И никто мне не препятствовал! Значит, та власть была лучшей? По крайней мере, та власть лучше справлялась с бандитами. Посмотрите на Топки. Это же фронтовой город! Против уличного бандитизма не устояла сталь местной достопримечательности на центральной площади, не говоря уж о дворах, подъездах и лестничных площадках. Город отдан на откуп варварам! И, что самое главное в такой ситуации, Топкинский район признан передовым (?!) в социальных и остальных начинаниях. Тогда, как обстоят дела в других районах? Вопрос риторический.
Откуда же берутся бандиты? Из деревни, вестимо! Это то пушечное мясо, которое требуется Родине. Но, пока это мясо вырастет, а наукой установлено точно, что созревает оно умственно и физически к 20 годам, наломать дров сможет достаточно, чтобы попасть в тюрьму. Из тюрьмы – назад, в криминальную среду. Это единственный поток, который не нуждается в заботе, он будет существовать до тех пор, пока существует цивилизация. Уничтожить его невозможно потому, что он внутренняя часть другого потока, плоть от плоти народной. А управлять необходимо.
Всем известно, что военное пушечное мясо никуда больше не возвращается, кроме как в госпитали, да на кладбища. Промышленное мясо с большой охотой работает на плантациях своего подсобного хозяйства в свободное от работы время, но чтобы постоянно – такого не может себе позволить самый последний городской бомж. Поэтому крестьянская доля уникальна не только пожизненным ландшафтом, она уникальна максимальной безысходностью. Куда ж им деваться с этой «подводной лодки»?
Единственно, что всякое мясо объединяет, так это звериный инстинкт заботы о потомстве. Перед заботой о потомстве все равны. И те, кто дёргает за верёвку (управляет пушкой), и те, кто заряжены в эту пушку выстрелом. Только возможности разные.
Где взять деньги крестьянину, чтобы собрать своего ребёнка в школу? На кемеровские рынки путь заказан торговой мафией, крышуемой властями и силовыми структурами. Областные инвесторы кое-где дают заработать в лучшем случае 2000 рублей. А «Сибирский Деловой Союз» платит аж 6000 рублей (цифра средняя), но только одному из трёх, предположительно участвующих в конкурсе. Остальные стоят на обочине дороги с протянутой рукой. Губернатору докладывают: «Ваше задание выполнено, крестьяне имеют средний по отрасли заработок». Что происходит со стоящими на обочине жизни, никого не интересует. Представительство аграрной партии в Кузбассе отсутствует. Значит, отсутствует политическая защита крестьянства в области.
Ясно на сегодня, что поток пушечного мяса из деревни иссяк. Попутно посмотрим, как обстоят дела с городским пушечным мясом. Олигархи, в качестве социального образования, не производят пушечное мясо из принципа. Принцип тот известен. Так называемый «административный ресурс» и продвинутая интеллигенция не спешат обучать своих сыновей военному делу. По крайней мере, я из своего окружения не знаю ни одного факта, чтобы папы с мамой не отмазали своих чад от призыва на срочную службу. Российская армия сегодня укомплектована деревней, да городскими окраинами. Это на сегодня. А завтра как будут обстоять дела в нашей армии, если из деревни некого будет призывать? Вопрос риторический. Глядя на рост цен городского жилья, становится ясным, куда всякое мясо стремится.
*
Исправить положение, то есть восстановить потоки, на мой взгляд, можно. Было бы желание. А желание возникает, как известно, под действием двух мотиваций: это деньги (прибыль, выгода) и политическая воля. Вспомним эпоху строительства коммунизма в отдельно взятой стране, именно тогда главной мотивацией развития деревни была политическая воля. Сегодня повторный «фокус» не пройдёт. Нужна политическая воля, основанная на других силах. Источники этих сил надо, на мой субъективный взгляд, искать в тех же самых исторически сложившихся эволюционных потоках. Сначала рассмотрим религиозный поток. В России отчётливо просматриваются три религии, которые потенциально могут принять участие в решении нашей проблемы: православие, ислам и буддизм.
Буддизм, базирующийся на философии индивидуального созерцания, ничем нам помочь не может по определению – это индивидуальная форма бытия, самодостаточная в своём существовании. Заставить её, форму, принять коллективистские очертания просто невозможно, да и не нужно потому, что в этом нет необходимости. В Топкинском районе приверженцев Будды настолько мало, что можно пренебречь ими. Однако самодостаточность этой религии должна настораживать.
Ислам базируется на родовом коллективизме, формирующем разного национального оттенка тейпы и кланы. Это прогрессирующая форма бытия, составляющая сегодня основную опасность, так как она вне конкуренции во всех социальных слоях, начиная от уголовного и кончая высшим эшелоном власти. Ещё немного и Сибирь станет исламистской, готовой к отделению от России.
Поэтому остаётся одна надежда на православие. Про эту религию известно мало. Известно, во-первых, то, что она истинная (кто бы сомневался!). Во-вторых, известна её приверженность к некоей соборности, дающей неплохое прикрытие для адаптации к любому политическому строю в своём Отечестве. В своё время РПЦ (Русская Православная Церковь) благополучно изгнала из себя приверженцев родового коллективизма, став полным диктатором истинного знания, положив в основе своего существования политический коллективизм. Так значит карты ей в руки?
Посмотрим, что может РПЦ в данной ситуации. Дело в том, что её политический коллективизм относится к ней самой, а не к пастве. Народ же, куда и крестьяне входят, в основной массе бывшие или настоящие рабы (крепостные в прошлом и политические в настоящем). Сегодня русский народ без руководящей и направляющей силы не может существовать, он беспомощен экономической немощью (каламбур). Европейскому крестьянству понадобилось 800 лет, чтобы после обретения свободы сформировать действенный экономический поток, одновременно состоящий из независимых единоличников, кооперативов и крупных сельскохозяйственных корпораций. Наше крестьянство никогда не было свободным, да и ждать столько лет – себе, то есть России, дороже! Поэтому РПЦ должна проявить политическую волю, направленную навстречу тем, кто ждёт помощи. Ниже мы рассмотрим подробнее один из вариантов такой помощи.
*
Основная проблема на сегодня: как сделать житьё в деревне экономически конкурентоспособным с городским житьём. Самый тупой и безнадёжный вариант – административные меры по обеспечению физического доступа крестьян на городские рынки. Это невозможно в принципе потому, что последующая за этим борьба с мафией и коррупцией моментально примет вид пропагандистского шоу. И ждать победы придётся те же 800 лет! А мы в цейтноте. Бороться-то будут те самые, с которыми эта борьба…
Здесь, опять же, нужна политическая воля, нужен приказ вынести рынки из города в деревню. Что ещё проще может быть? Стоит только губернатору поманить пальчиком, как несколько добровольцев из числа кузбасских магнатов соорудят в каждой деревне заасфальтированные площади с помещениями. И совершенно бесплатно, только ради будущих преференций у администрации области. Ведь подобный механизм давно и повсеместно действует. Правда, в иных направлениях. Городским жителям останется приехать, да купить. Топкинской администрации придётся, конечно, посуетиться для организации сопутствующего сервиса, а как же иначе? Иначе такую администрацию разгонять надо! Самое главное, что посредники исчезнут с крестьянских глаз. Ведь, если сегодня крестьяне саботируют посредников против их цены на свинину, например, ниже 95 рублей, то в нашем бы случае цена в 110 рублей была бы для них, посредников, совсем противной. Второе самое главное – пресловутая налогооблагаемая база. Для администрации района она увеличится, что хорошо! А для крестьян тоже выгода. С приходом бизнеса в деревню раздвигается коридор безысходности, появляется возможность поиграть с государством в «кошки-мышки», эту сторону бытия тоже надо учитывать. Ведь город тем и привлекателен, в том числе, что обеспечивает существование нелегального бизнеса. Не будем лицемерить, так было всегда, есть сегодня и будет завтра. Почему бы деревне не обзавестись подобным? Впрочем, не тешьте себя иллюзиями, нелегальный бизнес существует везде, в том числе в деревне. Но, с приходом бизнеса в деревню появляются шансы легализоваться, то есть платить налоги.
Далее надо ответить на вопрос: а зачем всё ЭТО, если оно приводит к простому перераспределению человеческой биомассы между городом и деревней, ничуть не увеличивая, на первый взгляд, темпы рождаемости? Наивный, невежественный вопрос! Город тем и отличается от деревни, что гарантирует людям относительно комфортабельную самостоятельную старость. В деревне же такой гарантии нет, здесь просто невозможно самостоятельно состариться. Поэтому здесь гарантом старости выступают собственные дети, чем больше нарожаешь - тем крепче гарантия. Отсюда результат: увеличивается поток пушечного мяса. В идеале необходимо такое устройство социально-экономических отношений, чтобы в городе трудно жилось, но легко старилось, а в деревне наоборот – лёгкая жизнь, но дискомфортная старость. Сходу можно предположить, что если бы в городе были большие пенсии, а в деревне большие заработки, то именно так мы пришли бы к идеалу. Стоит только запретить лицемерные аукционы и назначить настоящие, где цену лота назначают сами крестьяне для множества покупателей, а не одному только управлению образования, и всё встанет на свои места!
А чем же ещё могут заниматься в селе, кроме традиционного пчеловодства, выращивания картошки, свиней и бандитов? Вопрос не праздный. Дело в том, что сами селяне начали обращаться к альтернативным промыслам и отнюдь не от хорошей жизни. Наоборот, такое может случиться только от крайней безысходности. Пробуют производить биогаз из навоза и даже биодизельное топливо, что на сегодня запрещено законом – нефтяная мафия подсуетилась в законодательном плане. Я сам не поверил, когда впервые услышал об этом. Если хорошо подумать, прикинуть плюсы и минусы сельского биотоплива, то один только факт неизбежной востребованности инженерных кадров перевешивает все минусы. За инженерами в деревню должна прийти культура и лучший образ жизни. Обладая мировыми запасами растительных ресурсов, Россия могла бы стать главнейшим производителем биотоплива. Ведь они (империалисты, по старой классификации врагов) не отстанут от нас, они высосут всю нефть для начала, потом уголь, уран и мы всё равно останемся наедине с нашим, уже гнилым лесом. Но даже в этой ситуации, когда государство монополизировало производство топлива в стране, можно заставить его же заниматься альтернативами. Простой арифметический подсчёт имеющихся на данный момент незасеваемых площадей в Топкинском районе и лесного фонда позволяет сделать удивительный вывод: энергии Солнца за лето хватает не только для отопления биогазом, например, всего района в течение зимы, но и для производства топлива на заброшенных территориях для сельских механизаторов всего района! Требуется только отработанная биотехнология. А нас, дураков, заставляют копать уголь и качать нефть на экспорт, ничего не оставляя потомкам. Видимо, запрограммировано уже, оставить в этих местах пустыню и отдать её потом китайцам или казахам. Считайте, что леса у нас нет уже сегодня. Везде, где я шёл, стоит больной, гниющий лес. А здоровый лес воруют, как оказывается! Но я посторонний человек, я не могу определить, воруют его или занимаются разрешённой деятельностью. По мне, так всё едино, раз пилят деревья – значит, живут ещё люди, и я радуюсь этому. По-хорошему бы сторожей надо сюда, да больше! Чтоб не только сторожили, но и ухаживали за лесом. Опять встаёт вопрос притока населения в сельскую местность.
Отсюда наводящий вопрос: лес - чья собственность? Если народная, то почему народ не распоряжается им? Интересно было б посмотреть, как «народный» собственник пропивает своё имущество, ибо к другому способу «владения» он не приучен ещё. Давайте не лицемерить, и честно смотря друг другу в глаза, скажем: лес – собственность государственная! И собственник обязан побеспокоиться о сохранности своей собственности. Так в Законе сказано. Каждый житель в сельской местности, вольно или невольно является потенциальным сторожем, охранником биоресурсов. А за охрану надо платить деньги! В любом приличном государстве существует дотация сельскому населению, если надо сохранить местность в первозданном виде. И люди просто живут, ничего не производя.
Ну, не хотят наши враги собственного народа платить, так хотя бы могли от подоходного налога избавить, что ли?
Не избавят! И биотопливом не разрешат заниматься! И рынки будут по-прежнему только городскими, закрытыми для крестьян. И власти будут по-прежнему продажными на корню…
Что ж тогда делать? На Церковь тоже надежд нет. А ведь с чего начинался этот край? С монастырей! Именно монахи первыми освоили эти земли и помогали осваивать её крестьянам. Что мешает Церкви сегодня делать то же самое? Вопрос риторический.
Между прочим. Свято место пусто не бывает, не правда ли? По всему Кузбассу не счесть брошенных посёлков и деревень. Многие из них сейчас похожи на скиты монашеские: такое же отрешение от городской суеты, такое же поклонение своему уставу. А уставы там жесткие, зачастую неправедные. И поклоняются там не Богу, а скорее местному охотоведу или лесничему. Вот бы Церкви нашей православной развернуться… Да отвыкла она этим заниматься.
По хорошему бы надо Церкви сопровождать детей Божьих по всему их жизненному коридору безысходности, но обходится она малым: крестит при рождении, да отпевает усопших. Это обстоятельство ничуть не мешает её иерархам разъезжать на Мерседесах, доходы позволяют. Ведь по сути своей, сегодня Церковь обслуживает не паству, не народ, а торжественные мероприятия у административной знати и денежных мешков.
Вот так и живём, в лицемерии погрязши…
*
Топкинский район: 2,7 т. кв.км.
Энергия от рапса 50 ГДж/га и до 200 ГДж/га в год от древесных энергетических культур.
1 кВтчас
= 0,00086 Гкалчас
1 Гкал=1ГДж/4,19
Что значит энергетический лес?
Это когда он через 6 лет после посева созревает для технологической переработки
на топливо.
Теплота сгорания каменного угля
7000 ккал/кг. Из опыта известно, что на отопление среднего крестьянского
хозяйства уходит 5 тонн угля, а это 7000х5000=35000000 ккал теплоты. Или 35 Гкал.
Или 35х4,19=146 ГДж
В переводе на рапс
А если у нас 0,7 т.кв. км леса, то этой площади хватит на
700/0,044=16000 дворов, что на 10000 больше реально существующих на данный
момент. Потенциал развития есть!
г. Топки, Топкинский район
тел. 2-20-76, факс 2-06-00
E-mail: adm-Topki@ako.kemerovo.su
Глава муниципального образования
Грабко Юрий Петрович
тел. 2-52-65
Избран 30.06.2002г. (на 2 срок)
Год образования - 1976г. (после разделения с Кемеровским районом).
Районный центр - г. Топки.
Расстояние до областного центра -
Площадь территории - 2,7 тыс. кв. км.
сельхозугодья - 64,3% - 1,77 тыс. кв.км
в т.ч. пашня - 41,4% - 1,14 тыс. кв.км
леса - 25,2% - 0,7 тыс. кв.км
воды - 0,6%
прочие земли - 9,9%. – 0,27 тыс. кв.км
Плотность сети автодорог с твердым покрытием -
140 км/1000 кв. км.
Административно-территориальный состав:
сельских администраций - 13
сельских населенных пунктов - 57.
Численность постоянного населения на 1.01.2002г., тыс. чел.
все население – 48 тыс
в том числе сельское- 18 тыс
Удельный вес в численности населения области - 0,6%.
Плотность населения - 6,7 человека на 1 кв. км.
*
ООО «Крестьянское хозяйство «Фролов» - Треща? Директор Михаил Фролов. Овощное направление.
СХПК «Элита» - Зарубино. Директор Валерий Землянский. Животноводство + растениеводство.